Все, кто хорошо знал будущего великого поэта, рассказывали, что был он невысокого роста, но очень сильный. А среди черных кудрей на лбу у него выделялась белая прядь. Все говорили про большие голубые глаза и называли их прекрасными. – Бабушка, послушай, как хорошо звучат стихи, – часто говорил маленький Лермонтов и читал бабушке стихотворения поэта Василия Андреевича Жуковского или Гаврилы Романовича Державина. – А ведь и правда, красиво звучат! – удивлялась бабушка. – Раньше я не замечала, хотя и слышала их. – Эти стихи, как музыка, – говорил маленький Лермонтов, – и немецкие есть тоже, как музыка, и английские... А то еще есть такой поэт Александр Пушкин. Я тоже хочу так писать. – Так и напишешь, – отвечала уверенно бабушка, – ты вон у меня какой умный, раз хочешь – значит, напишешь. И бабушка стала замечать, что ее внук все чаще вдруг делался печальным, тихо садился где-нибудь у окна и что-то быстро писал в свои тетради. "Не заболел бы", – подумала бабушка и на всякий случай для поправки здоровья свозила его на Кавказ, в Пятигорск. И маленький Лермонтов гулял вместе с бабушкой и гувернером по Пятигорску, смотрел на гору Машук, и никто не догадывался, что однажды через семнадцать лет на этом месте оборвется его жизнь. И только иногда маленькому Лермонтову становилось вдруг так печально, так одиноко, словно ему было суждено почувствовать одиночество и печаль всех людей на земле. И тогда он прятался от взрослых и торопливо записывал строчки стихов, которые приходили внезапно и неизвестно откуда. – Надо тебя везти учиться, в Москву, – сказала бабушка, и когда Михаилу Юрьевичу исполнилось двенадцать лет, поехала с ним в старую столицу.
Сайт управляется системой uCoz